Вопрос о существующей у нас системе обязательного медицинского страхования (ОМС) встает снова и снова. Обсуждался он и на проходившем в конце января IX Общероссийском медицинском форуме. Что дает эта система, если больному, чтобы получить адекватную медицинскую помощь, приходится обращаться в коммерческие лечебные учреждения, самому оплачивать исследования (томографию, МРТ, порой даже УЗИ), потому что иначе придется месяцами ждать их, теряя в очередях за направлениями остатки здоровья, ну и так далее.
Ситуация обостряется в связи с тем, что финансирование здравоохранения становится одноканальным, то есть из фонда ОМС. Чем это может обернуться, показала история с попыткой введения новых правил оказания скорой помощи, как только скорая помощь была передана ОМС.
Председатель Национальной медицинской палаты, профессор Леонид Рошаль заявил, что ОМС не контролирует процесс лечения и переход на медицинское страхование в стране был неудачным экспериментом, который нужно прекратить. Дмитрий Кузнецов, президент Межрегионального союза медицинских страховщиков, естественно, не согласился с ним. Он не стал отрицать недостатки ОМС, но нашел весьма своеобразное возражение: «Не надо топить ребенка в проруби и рожать нового, потому что этот не совсем получился».
Между тем «ребеночек» совершеннолетний, великовозрастный – 23 годика ему. Такого не утопишь, сам кого хочешь утопит. Кузнецов считает, что большую часть проблем можно будет решить, если обязательное медицинское страхование дополнить добровольным – эти деньги, в отличие от средств ОМС, пациент сможет контролировать. Тем самым он в сущности признал, что ФОМС – черная дыра, средства которого неконтролируемы. Фонд ОМС, который по определению должен оплачивать медицинскую помощь, почему-то строит перинатальные центры.
ОМС покрывает только 42% расходов на лечение (данные, приведенные Олегом Янушевичем, вице-президентом Общества врачей России). Тарифы ОМС смехотворны. Да и невозможно установить реальные тарифы – ведь, по расчетам подушевого финансирования здравоохранения, наша страна находится на 70-м месте в мире.
Между тем с 2015 года в ОМС переведут высокотехнологичную медицинскую помощь, то есть лечение сложных заболеваний современными эффективными методами. До сих пор она финансировалась из федерального бюджета. Уже с 1 января нынешнего года из Фонда ОМС финансируются 459 из 1400 видов высокотехнологичной помощи, в частности коронарография, стентирование сосудов сердца, эндопротезирование суставов, некоторые методы лечения в эндокринологии, гастроэнтерологии. Эксперты, рассматривавшие ситуацию на конференции, предполагают, что это повлечет за собой сокращение высокотехнологичной помощи.
Система обязательного медицинского страхования не обеспечит необходимого финансирования медицины, что может привести к обрушению качества медицинской помощи, прежде всего высокотехнологичной, считает Даниил Строяковский, заведующий отделением химиотерапии Московской городской онкологической больницы № 62. Тарифы ОМС никак не соответствуют реальной стоимости лечения рака.
Экономист Евгений Гонтмахер оценивает переход к одноканальности финансирования через ОМС как статистический трюк, никакого отношения к страхованию не имеющий. Он полагает, что ОМС как институт так и не удалось создать и продолжать поддерживать миф об ОМС при складывающихся макроэкономических тенденциях становится совсем уж абсурдным.
Переход к так называемому одноканальному финансированию инициировала Татьяна Голикова в бытность свою главой Минсоцразвития. Продавливая принятие закона об ОМС, она заявляла, что страховые компании будут выполнять функции адвокатов пациентов.
Прошло три года – что-то не слышно этих адвокатов. А одноканальное финансирование вызывает нынче опасения у самого президента РФ Владимира Путина, сказавшего на встрече в Ново-Огареве, посвященной здравоохранению: «Очевидно, что простое включение инвестрасходов в тариф ОМС – довольно рискованное дело». Короче говоря, от одноканального финансирования ничего хорошего не ждут. По слухам, опасаются его и в Минздраве.
Возникает крамольная мысль: может, пора закончить неудачный эксперимент, как назвал его Леонид Рошаль, и вернуться к государственному здравоохранению? При советской модели медпом
ощь не была лучше (с тех пор медицинская наука сделала гигантский рывок), но была доступнее. Сказанное не значит, что медицинское страхование в принципе не годится. Где-то хорошо получается. Просто у нас оно не работает.
В Канаде, Великобритании, Швеции, Австралии – государственное здравоохранение. Не идеально, но где оно идеально – качество медицинской помощи удовлетворительное, в другие страны лечиться не ездят. А некоторые страны, например Норвегия, Дания, Ирландия, Финляндия, Италия, Испания, Португалия, сочли рациональным вернуться от страховой модели здравоохранения к бюджетной.
Государственное здравоохранение не мешает развиваться добровольному медицинскому страхованию. Оно не будет в таком случае подменять обязательное.
Источник: "Независимая газета", Ада Горбачёва
